После задержания мэра Тольятти Николая Уткина по подозрению в вымогательстве взятки Самарская областная прокуратура распространила официальное заявление. В нем говорилось, что предметом вымогательства стал земельный участок площадью 150 га. А взятка вымогалась с предпринимателя Б. Все практически сразу сошлись на том, что речь идет о застройке Прибрежного парка в Автозаводском районе, о фирме «Стройфинанс» и ее генеральном директоре Игоре Бузюкове. Это подтвердили и в прокуратуре.
Однако сам Игорь Владимирович до сих пор отказывался давать развернутые комментарии по этому делу, ссылаясь на подписку о неразглашении. И тем не менее, он согласился дать интервью с условием, что не будет отвечать на вопросы, напрямую затрагивающие интересы следствия.
Корр.: — Игорь Владимирович, когда впервые прозвучали требования заплатить взятку и от кого?
Бузюков: — Ответив на этот вопрос, я разглашу детали, на которых строится обвинение.
Корр.: — По нашей информации, требования озвучила Наталья Немых.
Бузюков: — Да, это так.
Корр.: — А до этого были какие-то намеки на необходимость заплатить за право осуществлять работы по Прибрежному парку?
Б.: — Нет. Я регулярно встречался по всем организационным, техническим, юридическим вопросам застройки Прибрежного парка лично с Николаем Дмитриевичем, как минимум, один раз в две недели, а также с Натальей Немых и другими работниками мэрии. И все понимали, что проект имеет значительное обременение для ООО «Стройфинанс» в виде необходимости за свой счет разработать градостроительную документацию и обеспечить территорию инженерной и социальной инфраструктурой, что, согласно предварительным расчетам, составит более 1,5 миллиарда рублей. Если бы я мог хоть как-то предположить, что за это надо будет еще и дать взятку в размере 150 миллионов рублей, то ООО «Стройфинанс» никогда бы не стало заниматься подобным проектом.
Корр.: — Что больше всего вас поразило в предъявленных требованиях со стороны чиновников?
Б.: — Вначале я был просто в шоке и до встречи Николаем Уткиным не верил в реальность происходящего. Но когда на личной встрече он четко, я бы сказал, жестко обозначил свою позицию, стало понятно, что это не шутки. Мены поразила фраза: «У нас товар – он стоит 150 миллионов рублей. Если не берете, то продадим другим. А все предыдущие постановления отменим, договора расторгнем, а построенное снесем». И тут меня уже охватила злость. Как же так? Мы делаем большое и хорошее дело для людей, для города, затрачиваем огромные усилия, в том числе, финансовые, на реализацию проекта, и вдруг из-за того, что кому-то из чиновников понадобились деньги, я должен поставить под угрозу реализацию проекта! Да по какому праву, в конце концов, они считают себя лично хозяевами земли?! А тут еще требование, чтобы все деньги были наличными и до конца года. Не знаю, как далеко могут завести людей алчность и безнаказанность, но этот пример показательный.
Корр.: — Вы можете назвать фирму, на которую намекали чиновники, говоря, что у них есть «покупатель» на эту землю?
Б.: — Я думаю, что это был блеф и шантаж. Мы в свое время обращались во все крупные строительные фирмы города и даже не очень крупные, предлагая им вместе с нами работать по освоению Прибрежного парка. Но, зная, что инженерной инфраструктуры нет даже в теории, территория вообще не имеет никакой правовой проработки, а сумма вложений только в инфраструктуру более 1,5 миллиарда рублей и объекты носят в основном социальный характер, они вежливо отказывались. Инвестор, как и ток, течет по пути наименьшего сопротивления. Никто не хочет рисковать.
Корр.: — А почему тогда вы взялись?
Б.: — А мы уже слишком глубоко вошли в процесс разработки и застройки этой территории, и выбора у нас нет. Надо очень сильно потрудиться, чтобы реализовать проект и вернуть хотя бы вложенное.
Корр.: — На каком этапе к истории с вымогательством подключилась ФСБ России?
Б.: — Мне трудно сказать. У меня такое ощущение, что они были всегда. Общество подзабыло о существовании такой серьезной правоохранительной структуры. И мои контакты с ними открыли для меня высокую техническую оснащенность и профессиональный уровень сотрудников ФСБ…
Корр.: — А как вы прокомментируете заявление Хетага Тагаева в отношении проекта «Прибрежный парк»?
Б.: — Тут сложно что-то комментировать. До 1 мая он поддерживал проект в своих интервью, после его мнение почему-то изменилось. Я знаю, что Хетаг Тазаретович близкий друг Николая Уткина, возможно, он так понимает дружбу.
Корр.: — Вы не боитесь?
Б.: — Не боятся только дураки. Специалисты настоятельно порекомендовали завести охрану не только для меня, но и для моей семьи.
Корр.: — Как вы себя ощущаете, оказавшись в эпицентре произошедших событий?
Б.: — Очень усталым. Я не мог никому ничего говорить, а носить все в себе было очень тяжело. Многие жизненные ценности для меня изменились, на многих людей я стал смотреть по-другому, хотя появились и новые друзья.
Корр.: — Сейчас вокруг проекта застройки развернулась борьба. Вы морально готовы к ней?
Б.: — Безусловно. После стольких лет работы, после всего пережитого позволить кому-то разрушить проект, сделать вместо прекрасного архитектурного ансамбля набор зданий и сооружений, выхолостить из проекта его социальную направленность и, в итоге, лишить город его, в перспективе, красивейшей территории!
Корр.: — В официальном заявлении группы компаний «СтройФинанс» говорится о том, что проект будет воплощаться под лозунгом «Чистые руки». Что имеется ввиду?
Б.: — В ближайшее время мы разрабатываем своеобразную хартию, где распишем основные принципы застройки Прибрежного парка. Здесь будет и раздел взаимодействия с властями и инспектирующими органами, общественными и политическими организациями, отработаем систему информационного оповещения и т.п., систему прохождения документов. Эту хартию мы попросим подписать всех участников процесса.
|
Вход
|
Загрузка ...
