В начале осени очень остро встал вопрос о банкротстве Волжской ГЭС. Гидроэлектростанция плохо рассчитывалась по налогам во все уровни бюджета. Однако уже тогда предполагалось, что никакого банкротства не будет, попугают, пошумят, станция в ответ проявит активность по выплате налоговых платежей. Ситуация и складывается примерно таким образом, но разговоры о грядущем банкротстве по-прежнему не иссякают. А зря, считает директор ВоГЭС Алексей Романов.
Поезд ушел, но сесть в него хочется
В 93 году Волжская ГЭС по указу президента была передана в федеральную собственность и вошла в состав РАО ЕЭС России. В ту пору только у Иркутской области и республики Татарстан хватило смелости не расстаться со своими гидроузлами. За такое непослушание полетели шапки, например, сняли с поста руководителя Иркутской области (к слову сказать, потом он был восстановлен в должности). В итоге у той же Иркутской области сегодня самая дешевая электроэнергия. Так могло бы быть и у нас: киловатт час ВоГЭС стоит 8,5 рублей, но вся электроэнергия, вырабатываемая ГЭС, передается на Федеральный общероссийский рынок электроэнергии и мощности — ФОРЭМ, а оттуда возвращается совсем по другой цене, гораздо выше. Этот факт многим не дает покоя, и желание вернуть ВоГЭС Самарской губернии беспокоит умы местных чиновников. Это, пожалуй, одна из причин того, почему возникла идея банкротства, политическая. Но есть еще и экономический повод.
Долговая громадина придавила ГЭС
С 93 года по 96-й включительно Волжская ГЭС за свою продукцию — 60 миллиардов киловатт-часов электроэнергии, отпущенной потребителям России, — не получила ни одного «живого» рубля. Материнская компания словно забыла про свою «дочку», раз не рассчитывалась с ней деньгами. Дебиторскую задолженность гидроэлектростанции РАО ЕЭС расписывала не за собой, а по энергосистемам, которые также не платили. На Волжской ГЭС шума по этому поводу не поднимали, тем более что тогда подобная обстановка сложилась во всех отраслях народного хозяйства. И если обеспечивать приличную заработную плату, своевременно рассчитаться с пенсионным фондом, с социальным страхованием и прочим ГЭС еще как-то умудрялась, то платежи в бюджеты были ей просто не под силу. На взаимозачеты ни федеральный, ни областной бюджеты не соглашались, лишь местный еще шел на какие-то уступки — для города приобретались газ, техника… На невыплаченные налоги щедро накручивались пени и штрафы.
А около трех лет назад ВоГЭС к тому же добровольно пошла на увеличение суммы налоговых платежей. Одолели желающие приобрести гидроузел, уж с какими только предложениями они не обращались. Чтобы избавиться от них, ГЭС сознательно пошла на переоценку основных фондов и проведение дополнительной эмиссии. Стоимость объекта до переоценки составляла 370 миллионов рублей, ее увеличили в 14 раз до 3,8 миллиардов рублей. Покупательский интерес к гидроузлу угас, словно его и не было, но переоценка привела и к другому результату — налог на имущество, который обязана платить ГЭС, также возрос в 14 раз. Таким образом, на ГЭС завис трехсотмиллионный долг. Громадный, что и говорить.
Признаков банкротства нет, кроме одного
— Раз налоги были начислены, мы должны были платить, — соглашается с претензиями в адрес ГЭС Алексей Александрович, — я совершенно солидарен с областными органами.
Однако к его словам можно добавить, что вменять вину за неуплату налогов только ГЭС не слишком справедливо. Кивать на систему, сложившуюся в стране, сейчас уже не принято, а вот искать крайних, пожалуйста.
Как-то никем не учитывается, что сегодня ВоГЭС, по сути, дотирует народное хозяйство и промышленность. Ведь ее дебиторская задолженность на 200 миллионов выше, чем кредиторская. Та же РАО ЕЭС должна Волжской ГЭС 379 миллионов рублей. Были бы они уплачены, и проблемы у гидроузла исчезли бы сами собой. Но долги ГЭС не возвращают, а с нее требуют по полной программе.
Возможно, разговоры о банкротстве так и не стихли бы, если бы положение не спасло то, что РАО ЕЭС вот уже третий месяц оплачивает ГЭС отпущенную ею электроэнергию на 60% «живыми» деньгами. Сыграло роль то, что сейчас сама РАО за электроэнергию получает 100% «живыми» деньгами.
О положительных переменах в жизни ВоГЭС было доложено 9 ноября на заседании территориального агентства России по делам о несостоятельности и финансовому оздоровлению по Самарской области, где рассматривались ее налоговые затруднения. Благодаря живительному приросту денежной составляющей в октябре станция смогла заплатить 44 миллиона налогов и вышла на стопроцентную оплату по текущим платежам. Кроме того, участникам заседания показалась многообещающей динамика погашения задолженностей ГЭС, и они решили не поднимать в ближайшее время вопрос о банкротстве станции.
А возня продолжается
— Да, сегодня к нам никто не идет с предложениями покупки, успокоились, — рассуждает Романов, — но появились другие формы возврата ГЭС. То ее хотят включить в состав Самараэнерго, то создать какую-то энергогазовую компанию и включить туда. Правда, все это обсуждается за нашей спиной. И тут инициатором не администрация выступает, а какие-то другие структуры, которые на меня лично не выходили. Мы видели целенаправленную возню. Но тем не менее РАО заняло четкую позицию — что такие объекты, как гидроузлы, электростанции, ни в чьи руки передаваться не будут. Они останутся в составе РАО даже после реструктуризации. Это мудрая политика, гражданская, зрелая. Она гарантирует сохранение гидрообъекта для нужд народного хозяйства.
Две недели тому назад, выступая по радио, депутат Государственной Думы Александр Белоусов вдруг заявил, что за нашим объектом ведется плохой надзор, тут могут произойти разрушения, и тогда катастрофа неминуема. Волна пойдет 9,5 метров, естественно, с крутизной. Все сметет с пути. Очевидно, это выступление также проявление той «работы», что ведется в отношении гидроузла. Я послал Белоусову ксерокопию декларации безопасности нашей ГЭС, экспертное заключение по ней. Жду реакцию.
Елена Харченко
«Тольяттинское обозрение»
Загрузка ...
